Тоже бывает делал всякое, когда фотошоп изучал. Интересно! 

Я раньше писал стихи и рассказики небольшие...так для себя. А сейчас никак не могу найти свободного времени, чтобы проникнуться вдохновением...

Молодец! Да, все лучше и лучше рисуешь. Я так не смогу))) Рабочая комната простенькая конечно, это и хорошо. Больше зато духовного богатства, которое ценнее всего материального.....

Здравствуйте, ребята!
Оказывается здесь есть даже страничка творчества. Разрешите мне представить своё?Здесь, вроде, только стихи, а у меня рассказ.  Строго не судите...!
Туман

Дымчатое небо опускалось всё ниже и ниже, смешиваясь с  белесым облаком тумана. Тёмная пелена занавесила всю городскую обстановку, приглушила звуки суеты, скрала лица людей, торопящихся домой.
Я сидел на скамейке в парке и наслаждался доставшейся мне тишиной, от нечего делать угадывал, мужчина или женщина пройдет мимо, развеет клубы молочных завес. Моя одинокая лавочка на краю парка, моё дурацкое настроение, сливались с невероятным чувством присутствия чего-то или кого-то. Может это всего лишь мои мысли, а может силуэт счастья, такой ещё неоформившийся, незаконченный, стучащий в голову быстро-быстро маленькими молоточками. 
Словно нахохлившийся воробей, я встрепенулся, в надежде прогнать звук молоточков, так напоминающий стук каблучков по асфальту. Но тщетно. И действительно, из туманной дымки вышла женщина, серьезная и милая. Приталенное твидовое пальто серого цвета  четко обрисовывало гибкий молодой стан. Тоненькие пальчики держали зонт, который чуть подрагивал, то ли от капель дождя, то ли от волнующейся руки. Белый, шерстяной шарф, небрежно скрученный вокруг точеной шейки, служил теплым пристанищем для её подбородка с ямочкой. Обветренные, покрасневшие губы просили защиты от холодного воздуха, и мне захотелось накрыть их своими губами. Не для поцелуя, нет. Для исцеления болезненных трещин и  оберега от пронизывающей до костей сырости.
Стройные и озябшие ноги двигались быстро, словно  боясь не успеть, или, наоборот, пытаясь убежать от давящего, того, что позади, а быть может от того, что здесь, сейчас.
Большие зеленые глаза, чуть увлажненные капельками выступивших от холода слёз, смотрели перед собой печально и отчужденно. И столько в них было пережитого, столько тоски, что сегодняшний серый день был, по сравнению с ними, прекрасным и солнечным.
Мне хотелось подойти к ней, оторвать замерзшие пальчики, с силой сжимавшие рукоятку зонта, подержать их в своей руке, отдать тепло, которое мне уже давно не было нужно. Если можно было бы через взгляд подарить силу, здоровье или забрать печаль у человека, я бы выпил из её зеленых озер всю горечь, сжимавшую холодными тисками. Я бы радовался её выздоровлению. Я бы, как художник, к прекрасному образу, добавил горячий уголек радости в, несомненно, огромную и человечную душу, две искорки в глаза. Я бы завершил её образ самой чувственной и нежной улыбкой на свете.
Она прошла мимо, даже не обратив на меня внимания. А я, старый художник, с посеребренной бородой, встав с лавочки с ожившим чувством надежды, с желанием продолжать жить и творить, тихо побрёл сквозь едко-серые шторы тумана, вдыхая, оставленный женщиной  аромат. И что-то в этом сладко-горьком аромате показалось знакомым. Я закрывал и открывал глаза, пытаясь вспомнить, что может пахнуть горько. Полынь? Дубовая кора? Горящее полено в печке? Но ничего не приходило в голову. Сердце так громко билось внутри, что я даже схватился за левое подреберье, боясь, что оно вот-вот выскочит. Мысли крутились быстрее, чем скорость света. Я понял, если не пойму, в чем суть моего волнения, просто не смогу дальше жить, просто сойду с ума.
Ну что же это? ЧТО? А что за сладкий запах? Грушевого варенья? Меда?
И вдруг, мой мозг, наконец-то  понял, распознал, и воображение начало рисовать: я брал краску там, смешивал с другой здесь, получившийся оттенок наносил вот туда, дорисовывал около. Моя картина - это шедевр всей моей жизни. Как долго я тебя рисовал, как мудро подбирал оттенки.
Я рисовал Россию - свою родину. Родину, беззаботно покинутую много лет назад. Родину, снившуюся годами в сладких снах, и заставляющую от тоски смахивать  украдкой слезу. Моё воображение рисовало поля с золотистой рожью, бурые топкие болота с красной клюквой вокруг, горькую полынь, мамино грушевое варенье, корову Соньку, которую научился доить совсем ещё мальчишкой. Молоко пахло сладко-сладко. Я приносил его по утрам маме, в благодарность получал теплые объятия.
И лондонская девушка, спешащая на тоненьких каблучках, несчастна и печальна от тоски по Родине, по России, по снегу, по русской речи. Мне захотелось догнать её, объяснить причину её неуместной жизни, взять за худенькую ладошку, и вместе побежать на вокзал за билетами.
Где же, ты, незнакомка из лондонского тумана? Откликнись… Я знаю где счастье!

Гармония

это вольное дикое  создание не должно быть за решеткой!!!

Это я жучка сфоткал, на коврике от мышки)))

Довышивала, наконец-то картину... Простите за некачественное фото)

молодец...     кропотливый труд это вышивание... тоже люблю вышивать, только я вышиваю иконы, может как-нибудь размещу, давно хотела, да все не успеваю...

красивые...